Тему настоящего очерка определил вопрос, заданный ребенком: "Почему я заболеваю?". Этот вопрос очень интересный, но простого ответа нет. В этой статье рассматривается несколько возможных ответов на поставленный трудный вопрос. На протяжении жизни человека, от рождения до смерти, существует «континуум» патологических состояний, которые может испытывать человек. Каждый раз в остром или хроническом состоянии организм как целое глубоко страдает при неправильном лечении или пренебрежении этим состоянием. Хронические и острые заболевания в медицинской истории человека образуют жестко связанную цепь иммунных реакций в форме реального «континуума»,  которая в каждый момент указывает на конечный результат этого континуума. В данной публикации выдвигается идея, что подавление болезней избытком химических препаратов или другими средствами во много раз превышает возможности естественных защитных сил организма и заставляет иммунную систему идти на компромисс и создает более глубокую линию защиты, что являет собой начало нового хронического состояния. Поэтому первоначальное воспаление в остром состоянии может получить свое продолжение в виде подострого воспалительного процесса на более глубоком уровне.

Следовательно, острые воспалительные состояния следует лечить очень осторожно с самого их начала в детстве, чтобы не заставлять иммунную систему идти на компромисс. Предполагается, что все хронические дегенеративные процессы носят подострый воспалительный характер и что "воспаление" является основным общим параметром всех заболеваний.

 

 

 

На протяжении жизни человека, от рождения до смерти, существует «континуум» последовательности естественных болезней, острых и хронических. Когда острые болезни не лечатся должным образом и иммунная система пациента ослаблена, общее здоровье индивида постоянно подвергается риску.

 

Острые заболевания детства (не эпидемические, которые главным образом проявляются в системах, более открытых внешней среде, а именно - в дыхательной, пищеварительной и эпидермической) необходимо лечить осторожно и не подавлять избытком лекарств. В противном случае острые заболевания продолжатся в измененной форме, нечто вроде подострого воспалительного процесса, запуская экспрессию генетических предрасположенностей организма, вследствие чего проявляются хронические дегенеративные заболевания. Все хронические состояния также носят воспалительный характер, и это "воспаление" является отличительным признаком всех заболеваний.

 

Если на организм в состоянии высокой температуры неоднократно оказывается агрессивная нагрузка сильными химическими препаратами или их избытком, то к тому времени ослабленная иммунная система может в итоге быть скомпрометирована настолько, что уже не сможет больше реагировать высокой температурой, даже при воздействии опасных микроорганизмов . Одним из лучших примеров этого является синдром хронической усталости, так же называемый "послевирусным синдромом". Об этом синдроме известно, что после вирусной инфекции может развиться хроническое состояние, которое иногда характеризуется изнуряющей усталостью, сопровождаемой мышечной слабостью, небольшим повышением температуры, болезненностью лимфатических узлов, головной болью и подавленностью. Другим примером является острый вирусный гепатит, который может развиться в дисфункцию печени и в итоге в цирроз печени, а также острая ревматическая атака, заканчивающаяся хронической болезнью сердца . Известно также, что у пожилых людей снижена возможность реагирования высокой температурой на воздействие инфекционного агента. Во всех таких случаях, когда высокая температура как реакция на вирусную инфекцию резко подавляется соответствующими средствами, общий уровень здоровья серьезно компрометируется. Одновременно начинается новое хроническое дегенеративное состояние, к которому у организма есть генетическая предрасположенность.

 

Возникают вопросы: "Какова связь между острыми воспалительными процессами и хроническими заболеваниями, для которых характерны острые приступы?" и "Могут ли они образовывать одну и ту же линию основного нарушения?".

В острых состояниях, после агрессивного вмешательства сильных химических веществ, общее состояние здоровья организма будет ухудшаться, организм откажется от защиты на периферическом уровне и продолжит защищаться на более глубоком. Если эта новая линия защиты опять атакуется, то защита организма спустится на еще более глубокий уровень. Понижение уровня защиты будет следовать иерархическому плану, который, вероятно, является архетипом для всех людей — периферические инфекции идут вглубь, на более значимый уровень.

 

Следовательно, мы можем выдвинуть гипотезу о том, что иммунная система, главной целью которой является поддержание жизни любой ценой, структурирована так, чтобы откликаться и реагировать разными способами на разных уровнях. У иммунной системы есть несколько уровней защиты. Первая линия защиты - повышение температуры. Если это уже невозможно из-за дефицита иммунной системы, тогда второй линией защиты будет подострый воспалительный процесс, который носит более размытый характер и поэтому сильнее подрывает здоровье, вовлекая жизненно важные органы или системы.

 

 

Если мы рассматриваем человеческое существо как целое, с разумом, чувствами, языком, познавательными и творческими способностями, то оказывается, что никакой другой организм на этой планете не является таким сложным и разносторонним, как человек. Поэтому невозможно, чтобы какой-либо вид биохимического исследования мог дать нам действительно определенный ответ о состоянии здоровья индивидуума в определенный момент. Лабораторные тесты могут дать нам лишь очень общее представление о том, что происходит на биохимическом уровне в конкретный момент, но не могут описать истинное общее состояние организма. В этом очерке мы постараемся определить некоторые параметры, которые помогут практическому медику получить лучшее представление об общем состоянии здоровья пациента.

 

 

Обычно болезни начинают проявляться с самых первых дней жизни, когда окружающая среда становится враждебной для новорожденного. Мы живем в окружении, в котором есть болезнетворные организмы и вещества, вынуждающие наш организм защищаться. Соотношение между способностью индивидуума адаптироваться и защищаться и способностью враждебного организма испытывать здоровье индивида на прочность определяет, будет ли запущен процесс болезни. Очевидно, что для начала болезни необходим стрессор, но, кроме того, иммунная система должна быть в ослабленном состоянии и иметь сенсибилизированную предрасположенность к враждебному организму. Это верно на первом уровне — например, может существовать микроб и организм, чувствительный к этому микробу, и этот микроб может инициировать микробную инфекцию, или может существовать вещество, воздействующее на чувствительный организм, и это может быть причиной начала болезни .

 

 

Другой важной причиной, почему мы заболеваем, часто является результат нашего собственного образа жизни, привычек, питания, мыслей, чего-то, что нарушает закон природы. Если мы выходим за пределы, установленные природой, мы неизбежно теряем баланс гомеостаза. Например, если мы напрягаемся сверх определенного уровня прочности, в какой-то момент организм отреагирует развитием болезни. Если мы подпитываем негативные чувства, мы можем спровоцировать врожденные предрасположенности к хроническим состояниям.

 

 

Окружающей среды и образа жизни недостаточно для возникновения заболевания; есть болезнетворный фактор, и человеческий организм может быть чувствительным к нему, и поэтому сможет развиться острое заболевание. Хорошо известно, что двое мужчин или более могут иметь связь с женщиной, зараженной гонореей, но только один из них заболеет. В организме развивается болезнь, когда есть предрасположенность, слабость к определенному болезнетворному фактору (не у каждого разовьется туберкулез при воздействии Mycobacterium tuberculosis). Другими словами, когда соотношение между силой стрессора и прочностью одного из защитных механизмов в пользу стрессора, организм заболевает, а если превосходство стрессора очень значительно, то он может даже убить пациента. Большей частью предрасположенности являются врожденными , но применение определенных лекарств, таких как антибиотики, или воздействие свободных радикалов или других химических веществ в окружающей среде может вызвать мутацию ДНК, которая может привести к развитию "приобретенных" предрасположенностей, из-за ослабления определенных органов или тканей. Как правило, около 10⁴ оснований ДНК на клетку повреждаются за день, и каждая клетка постоянно исправляет эти повреждения, чтобы поддерживалась целостность генома. К счастью, этот очень сложный механизм очень эффективен, но его неправильная работа может сыграть роль в развитии новых предрасположенностей.

 

 

Давайте еще немного разовьем эту идею. Есть болезни, которые мы называем острыми, и болезни хронические и дегенеративные. Важно различать причину острой болезни и хронического расстройства. Мы хотим понять, что на самом деле происходит с человеком, который рождается и имеет проблемы со здоровьем, и как эти проблемы развиваются на протяжении жизни.

 

Почти у каждого есть проблемы со здоровьем. Нет ни одного рожденного ребенка, у которого нет потенциальных проблем со здоровьем, в тот момент или другой, либо острых, либо хронических.

С точки зрения лихорадочных проявлений, для общей картины болезней людей характерны две основные группы: с высокой температурой и с незначительным повышением температуры или вообще без ее повышения. К первой группе относятся острые болезни, ко второй хронические. Главная цель настоящего очерка — показать связь между такими болезнями у одного индивида; другим словами, показать, что в конкретном организме существует континуум, определяющий реакцию иммунной системы этого индивида.

 

 

Возьмем для примера человека, страдающего эпилепсией. На стадии кризиса у него происходит эпилептический припадок, но какие изменения происходят в его организме вне стадии кризиса и какие изменения происходят для того, чтобы произошел эпилептический припадок? Этот же вопрос относится к рассеянному склерозу, бронхиальной астме, сенной лихорадке и другим хроническим дегенеративным состояниям.

 

Следующий резонный вопрос: "Сравнимы ли волны обострений при хроническом состоянии, когда в организме происходит рецидив, с острыми болезнями?". Если мы сможем понять, как работает организм, то, возможно, мы создадим теорию болезней, не имеющую ничего общего с той, что преподается студентам в медицинских институтах.

В медицинских институтах студентов учат распознавать хронические и острые болезни, описывают различные синдромы, характерные признаки острых состояний, учат специальному лечению каждого из них. Достаточно ли этого знания врачу для лечения пациента, пришедшего к нему с приступом астмы? Обычно врач знает, что он должен делать с приступом астмы — он выписывает бронходилататоры или, если приступ очень сильный, дает кортикостероиды, и тогда пациент благополучно справится с приступом. Немного позже приступ повторится, а состояние будет хуже. С годами число приступов будет расти, приступы будут хуже поддаваться лечению, и в итоге перед нами будут пациенты подобные тому, которого я лечил недавно: он согнулся пополам, не мог дышать и разговаривать со мной. Журнал Scientific American (июнь 2000 г., стр. 30, статья "Asthma Worldwide") пишет: "Астма была редка в 1900 году, но сейчас она выросла до масштабов эпидемии: от нее страдают более 15 миллионов в США и в 10 раз больше по всем миру. По данным Всемирной организации здравоохранения, каждый год астма убивает 5000 американцев, в основном, пожилых, и 180000 людей по всему миру. Нет полного понимания, почему так выросла заболеваемость астмой, но подсказку дают исследования, показывающие, что существует тенденция максимальной ее распространенности в западных странах, особенно в англоязычных; ее практически нет в районах сельской Африки". Кроме того, Американская академия аллергии, астмы и иммунологии дает очень тревожные статистические данные по увеличению случаев астмы. Очевидно, что метод лечения "западных стран" не совсем соответствует «лечению» людей. Если подавлять симптомы, сначала у вас создается впечатление, что в целом болезнь облегчается, но потом она становится все хуже и хуже. Как если бы скороварка стояла на плите (причина болезни) и вы видели, как пар выходит из предохранительного клапана (симптом), и вы, вместо того, чтобы отключить нагреватель (устранить причину болезни), закрываете предохранительный клапан (подавление симптомов), что приводит к очень опасному увеличению давления в скороварке. В рутинной ежедневной практике была показана корреляция между тонзилэктомией и риском воспалительных заболеваний кишечника, потому что хирургическое удаление миндалин, которые кажутся причиной проблем пациента, может вызывать более глубокие и более серьезные заболевания. С 17-18 веков подавление геморроидальных, менструальных выделений и кожных высыпаний загоняло нарушения вглубь тела, приводя к возникновению астмы и одышки. Если мы посмотрим на официальную статистику правительства США по смертности с начала прошлого века, мы увидим снижение смертности от инфекционных заболеваний, но увеличение смертности из-за . Другими словами, совершенно очевидно, что мы помогли сдвинуть нарушения на более глубокий уровень. Снижение смертности из-за инфекционных заболеваний не было вызвано появлением антибиотиков или прививками, потому что их ввели тогда, когда тенденция к снижению этих патологий уже почти прекратилась. Аналогично, мы можем видеть тревожный рост заболеваемости аутизмом у американских детей в период с 1992-1993 до 1999-2000 гг., около 2,500% в среднем . Мы, терапевты, несем ответственность за тщательное рассмотрение этого явления.

 

 

Вернемся к приступу астмы. Сегодня медицину интересует, можем ли мы уменьшить тяжесть этих приступов или вылечить пациента.

Какие параметры сообщают нам, можно ли вылечить пациента? Для терапевта эти параметры представляют огромный интерес. Предположим, у ребенка часто случались болезни, раз за разом, и он спросил себя: "Почему я заболеваю? Мой друг в школе не болеет, или болеет не так часто". Возможно, ответ заключается в сложности индивидуума и особой наследственности. В рамках этой наследственной предрасположенности его защитный механизм пытается адаптироваться к окружающей среде, чтобы выжить, поддерживая гомеостаз, без необходимости проявления ряда патологических симптомов. Проявлением патологических симптомов организм на самом деле пытается восстановить утерянное равновесие. Например, если очень жарко, организм, чтобы охладиться, реагирует потением. Но если это охлаждение резкое, система отреагирует обычной "простудой", которая, чтобы вернуть равновесие, даст высокую температуру, доводя реакцию до патологического уровня. Заявление, что симптомы это негативное проявление, которое необходимо ликвидировать или подавить, являет собой чистую умозрительную выдумку. Мы чувствуем боль в суставе, когда пораженную часть надо обездвижить, чтобы свести к минимуму локальное нарушение и позволить максимальное и быстрое восстановление. Подавление боли, которое, с одной стороны, дает свободу движения, иногда может привести к серьезному органическому повреждению; таким образом, развитие симптома — полезный механизм. Биология считает это механизмом развития и адаптации. Поэтому нам следует сделать вывод, что, например, эпидемии детских болезней необходимы для "тренировки" иммунной системы и ее усиления для выживания в дальнейшей жизни.

 

 

Мы можем выдвинуть гипотезу, что острые заболевания часто являются процессами обучения организма, и врач должен понимать это, чтобы предотвратить подавление и переход в хроническую болезнь. Когда организм впервые попадает в новые условия, он должен понять, в каком направлении ему надо развивать и усиливать свою иммунную систему. Организм выражает свое недомогание через симптомы, а в симптомах есть много информации очень полезной для врачей, которая указывает им направление в лечении пациентов и позволяет ответить на вопросы, например "Можно ли вылечить эту болезнь?" или "Можно ли помочь пациенту, и до какой степени?". В хронических случаях обычный врач очень редко может сказать, что он сможет вылечить пациента. Он скажет, что даст пациенту лекарство, с которым пациенту будет комфортнее, боль и другие симптомы не будут его так сильно беспокоить. Но врач не может утверждать, что этот конкретный пациент будет вылечен. В гомеопатии дела обстоят немного иначе. Другими словами, используя информацию "совокупности симптомов", врач во многих случаях может утверждать, можно или нельзя вылечить этого пациента.

 

 

У каждого живого организма есть своя защитная система - и в царстве животных, и в царстве растений, и врач должен, если возможно, найти ключ, соответствующий реакции каждого организма на болезни. Это основное правило гомеопатии. Не случайно, что у новорожденного ребенка болезни появляются главным образом на наиболее внешних частях тела.

 

Педиатры соглашаются, что в детстве в основном страдают именно дыхательная, пищеварительная и кожная системы. Эти три системы связаны с нашими контактами с окружающей средой. Эти три системы подвергаются самому большому числу атак различных микробов и химических веществ, вызывающих болезни, которые мы называем «острыми», для которых характерна высокая температура. Мочевая система с почками, сердечно-сосудистая система с сердцем и нервная система с мозгом менее уязвимы и защищены гораздо сильнее, и в раннем детстве они намного меньше страдают от острых инфекций. Это происходит потому, что иммунная система ребенка обычно находится в достаточно хорошем состоянии, и в общем случае на лучшем уровне, чем у взрослого. Очевидно, что воспаление кожи, кишечника или бронхов менее опасно для жизни пациента, чем воспаление почек, сердца или мозга. "Гематоэнцефалический барьер обеспечивает как анатомическую, так и физиологическую защиту центральной нервной системы, строго регулируя поступление многих веществ и переносимых с кровью клеток в нервные ткани" , и это показывает, как организм нацелен на действенную защиту наиболее важных для выживания систем. Мы должны признать, что при защите органов и систем организм соблюдает их иерархию. Поэтому он будет пытаться удержать нарушение скорее на уровне периферии, как можно дальше от более важных органов и систем. Первые наблюдаемые у детей инфекции находятся в верхних дыхательных путях; это в основном тонзиллит, ринофарингит, обычные простуды и т.д, но не энцефалит, менингоэнцефалит или инфекции центральной нервной системы в общем. Миндалины - одни из ворот, предотвращающие попадание инфекции в легкие (которые расположены на достаточно важном уровне), предупреждающие более серьезные инфекционные заболевания, которые создали бы угрозу для всего организма. У организма есть закон, принцип, который не выражается логически, но который мы можем заметить, если рассматривать все вышеупомянутые факты. Например, у ребенка тонзиллит, он принимает антибиотики, и вскоре после этого появляется другая инфекция, а на следующий год у ребенка еще одна инфекция, которую опять лечат антибиотиками. В следующем году у него может быть уже не тонзиллит, а скорее устойчивая трахеобронхиальная инфекция, и он опять принимает антибиотики. Через несколько лет у этого организма, уже ослабленного, появятся инфекции, начинающиеся с легких, и пневмония. Теперь поражены (пневмонией) легкие, наиболее важные органы дыхательной системы. Очень часто аллергический ринит является состоянием, предшествующим астматической патологии, особенно если ринит подавляется фармакологическим лечением . Другими словами, нарушение уходит с периферийного уровня дыхательной системы и идет в ее более глубокие органы, безусловно важные для выживания индивидуума. Если этот иерархический порядок является первичным принципом всех человеческих существ, то выбор защитного механизма для удержания воспаления на периферийном уровне (миндалины) - наилучший возможный выбор, и врач, понимающий и принимающий эти принципы, должен уважать его. В таком случае выбранная терапия не должна подавлять воспалительный процесс, загоняя его на более глубокие уровни, а должна только поддерживать организм, помогая ему справиться с проблемой.

 

Рассмотрим другую систему, мочевую. У пациента рецедивирующие инфекции мочевых путей, в итоге у него развивается интерстициальный цистит, синдром раздраженного мочевого пузыря или необратимое повреждение почек . Когда вы будете исследовать историю каждого из этих пациентов, вы увидите подобные процессы. Сначала организм пытается удержать инфекцию на периферическом и более поверхностном уровне, не таком опасном для всего организма. Вмешиваясь с сильными химическими лекарствами, мы не позволяем этому нарушению остаться на этом периферическом уровне, компрометируя иммунную и заставляя инфекцию переходить на более глубокий уровень, пока она не доберется и не поразит самую глубокую часть этой системы, которой в этом примере являются почки.

Рассмотрим другой пример - пациенты, у которых часто случается диарея из-за какого-нибудь типа инфекции; эти диареи лечат химическими лекарствами, иногда антибиотиками, и в итоге развивается псевдомембранозный колит, который лечат другими лекарствами. Через некоторое время может появиться язвенный колит и, в конце концов, рак толстой кишки . Лечение антибиотиками вызывает изменение кишечной флоры, благоприятствуя некоторым анаэробным штаммам, которые в норме присутствуют в виде нескольких колоний и остаются безвредными, но в этом случае начинают расти в избытке. В результате их избыточного роста весь организм может серьезно пострадать. Последнее время все большее распространение получает гипотеза, что качество микрофлоры может играть важную роль в патогенезе аутизма .

Все эти примеры похожи в одном: сначала во всех случаях организм пытается удержать нарушение на неглубоком, периферическом, и потому легко управляемом уровне. Вопрос в том, понимаем ли мы этот принцип и стараемся ли удержать нарушение на периферическом уровне, или мы игнорируем этот важный принцип, действуем на свое усмотрение и подавляем проявление острого состояния. Большинство хронических нарушений начинается, когда младенцев, страдающих от кожных высыпаний, лечат кортикостероидами — кожные высыпания подавляются, что не дает организму вывести его более глубокие нарушения на кожу. Для предупреждения инфекций мочевыделительного тракта часто прописывают антибиотики, не из-за проявления каких-либо симптомов, просто из-за того, что посевы мочи положительны на определенный тип бактерий. Врач не задается вопросом, зачем организму "нужны" эти колонии бактерий, но, как правило, прописывает сильный антибиотик. Это, конечно, не оптимальный способ лечения болезней, и многие провокационные мысли и идеи, представленные в настоящей статье, могут заслуживать рассмотрения. В США, например, последние статистические данные говорят о 328000 пациентов с почечной недостаточностью, проходящих гемодиализ; это устрашающее число. Почему в прошлом не было такого большого числа пациентов с почечной недостаточностью? Когда мы исследуем истории болезней этих пациентов, мы обнаруживаем рецидивирующие инфекции нижних мочевых путей, которые лечили антибиотиками. Со временем эти инфекции обнаруживаются в мочевом пузыре, затем в почечной лоханке (пиелонефрит) и, наконец, в почках (гломерулонефрит), что очень сильно нарушает функцию этих важных органов. Вопрос состоит в том, в какой мере большое количество антибиотиков виновно в таком развитии событий?

 

 

Наш интерес заключается именно в понимании того, связаны ли терминальные болезни людей в целом и каждого индивида в частности в цепь патологических эпизодов, возникших как случаи острых воспалений и приведших к хроническому дегенеративному заболеванию. Например, кто-то заболевает ревматоидным артритом или любым другим хроническим дегенеративным заболеванием; в соответствии с конвенциональной медицинской точкой зрения, это случайное событие, но вот вопрос: это действительно случайное событие или результат точного, почти математического хода патологических событий, приведших пациента к этому терминальному состоянию? Очень важно узнать, связано ли это состояние, возникшее в возрасте 35, 40, 50 или 55 лет, со всей медицинской историей пациента. Мой опыт работы с историями тысяч пациентов от их появления на свет до подросткового периода или до того времени, когда они приходят ко мне для консультации о хронических проблемах, показывает мне, что их иммунная система неизменно пыталась удержать нарушение на периферийном уровне с помощью воспаления не жизненно важного органа, такого как миндалины, реагируя на вторжение высокой температурой, но такая реакция почти всегда быстро подавлялась химическими лекарствами. Из-за интенсивного лечения во время острого воспаления организму не давали выполнить все необходимые биохимические процессы, которые могли бы восстановить утраченный гомеостаз, и организм занимал вторую линию обороны, что означает, что с подострого воспалительного процесса начинается хроническое состояние. Мы можем предположить, что интенсивное химическое вмешательство не дало организму достаточно времени и места для собственной перестройки, чтобы иметь возможность защититься от следующего нападения микробов.

 

Хорошо известно, что иммунная система учится, как защищаться на опыте эпидемических заболеваний. Когда мы не позволяем произойти этому процессу, тогда мы имеем не более сильную, а ослабленную иммунную систему. Конечно, также верно и то, что если мы позволим всем острым заболеваниям идти их естественным путем, некоторые пациенты умрут. Иногда "пневмония" будет сильнее защиты и пациент погибнет. Это развитие всех острых болезней — у них есть продромальный период, кульминация и завершение, приводящее либо к излечению (лизис), либо к смерти. Именно здесь нам помогает гомеопатия и другие альтернативные методы. Вместо подавления инфекции можно помочь организму пройти острую фазу естественным путем, усиливая защиту лекарством, вызывающим симптомы, подобные симптомам этой болезни. Таким образом, мы помогаем организму восстановить его равновесие. Ранее я говорил о теории, которую я называю "континуум единой теории болезней, острых и хронических". В соответствии с этой теорией, все хронические болезни и все случающиеся естественным образом хронические болезни - "воспалительные процессы". Основная разница между воспалительным процессом в хроническом состоянии и острым воспалением это проявление высокой температуры во время острой фазы .

 

Когда у организма есть возможность реагировать высокой температурой, он находится в относительно хорошем состоянии здоровья. Когда такой возможности уже нет, это значит, что мы не позволили воспалительному процессу остаться на периферийном уровне, и сейчас этот воспалительный процесс перешел на более глубокий уровень, на жизненно важный орган или даже на целую систему (например, системная красная волчанка). Новая ситуация сейчас заключается в том, что организм поедается подострым воспалительным процессом, с небольшим повышением температуры или без явного жара, но так же и без возможности разрушения (лизиса) в итоге. Напротив, вот что происходит сейчас: подострый воспалительный процесс постоянно разрушает все новые области и происходит постоянное ухудшение хронического состояния.

 

Мы наблюдаем воспаление подобное острому периферийному воспалению, но на более глубоком уровне, и организм больше не может справиться с ним с помощью жара, несмотря на спорадичные попытки. Например, люди, страдающие от мигрени, почти всегда говорят, что у них случаются периодические приступы — допустим, два или три раза в неделю. В этих случаях, если мы спросим, мы узнаем, что до появления мигрени было несколько острых болезней с сильным жаром, таких как острый тонзиллит, цистит или бронхит, которые лечили неправильно и подавили. Это то же самое воспаление, которому не дали проявиться при тонзиллите, и сейчас организм регулярно набирается сил и делает попытку воспроизвести исходное острое состояние. Пациент ощущает эти попытки как синдром, который мы называем мигренью или «гистаминовой» головной болью. Когда несколько лет назад я говорил о континууме болезней, мне был неизвестен биохимический механизм, который создавал бы такие подострые воспаления. Впоследствии я прочитал о концепции белков воспаления . Один из моих студентов принес мне результаты проведенного в США исследования, показывающего, что шизофрения, скорее всего, является воспалительным процессом. Немедленной реакцией исследователей-медиков было найти противовоспалительное лекарство для лечения шизофрении. Итак, за все эти годы мы не поняли, что это ошибочный образ мышления, и мы продолжаем, даже на этих последних стадиях, настаивать на нем — устранение стрессора вместо усиления иммунной системы. Обычная в медицине точка зрения - "найдем вещество, создающее болезнь, найдем химический препарат, который может устранить это вещество, и вылечим пациента". Они не могут понять, что это белки воспаления, и их нельзя ликвидировать препаратом, на них можно воздействовать лишь поддержкой иммунной системы. Если медицина не откажется от этого образа мышления, человечество продолжит страдать от все более сложных болезней, которые будет все труднее лечить.

 

 

Организм обладает способностью реагировать на стрессоры окружения, которую надо усиливать, а не подавлять, чтобы побороть воспаление естественным образом, не выталкивая его на более глубокие уровни. Весь это процесс реагирования организма, создающий острое воспаление с высокой температурой, является "результатом миллионов биохимических реакций", имеющих своей целью восстановление утерянного баланса — гомеостаза. Если грубая химическая сила прерывает и заставляет исчезнуть этот процесс, если он не достигает кульминации своей излечивающей задачи, результатом которой было бы восстановление гомеостаза, организм должен реорганизовать свои защитные механизмы, и иммунная система решает занять более глубокую линию защиты, интернализируя воспалительный процесс. Это и есть начальный момент хронической болезни. Это может быть коллагеноз, красная волчанка, псориаз, рассеянный склероз, нервно-мышечные болезни, психические заболевания, аутизм и т.д., и за всеми ними стоят похожие процессы. Важная разница заключается в том, что теперь иммунная система больше не может сосредоточить силы для подъема температуры, чтобы закончить лечение. Если бы была лучшая система лечения острых болезней более мягкими средствами, то иммунной системе не нужно было бы отступать и принимать нарушение на более глубоком уровне. Подавление жара у беременных или у маленьких детей может вызвать появление аутизма. У аутичных детей редко бывает жар — у них бывал жар до того, как они стали аутичными; например, у многих из них были отиты среднего уха с высоким жаром, которые были подавлены антибиотиками или сильными антипиретиками. Интересно отметить, что если у них случается жар, то их аутичное состояние улучшается. При правильном лечении подъемы температуры вернутся, а аутичное поведение значительно улучшится. Болезни нашего современного общества все больше поражают периферическую и центральную нервные системы. Учитывая факт, что мозг - наиболее важный орган, если мы продолжим толкать болезнь в центр тела, мы скоро будем наблюдать ужасающий рост психических заболеваний.

 

Японские исследователи обнаружили, что они могут лечить рак, вызывая высокую температуру с помощью различных антигенов, и у них есть отдельные действительно замечательные результаты. Они вводили вызывающие жар средства, организм реагировал, и наблюдалось улучшение в течение рака . То же самое наблюдалось у детей, страдающих аутизмом.

Надеемся, мы ответили на вопрос ребенка: "Почему я заболеваю?", почему он начал с тонзиллита и сейчас добрался до астмы.

 

 

Каждый шаг вперед, который человек делает в своих научных устремлениях, всегда встречает сопротивление. Человеческая история полна таких социальных и научных переворотов, потрясших существовавшие основы и убеждения людей. Неизменно требовалось много лет для развития и принятия таких открытий. Каждый из этих важных шагов, однако, открыл еще более широкие горизонты, позволяющие людям развиваться. Гомеопатия представляет собой один из таких переворотов. Она действует на еще неизвестных и малоисследованных уровнях человеческого мира, поэтому требуется более двухсот лет (со времени ее обнаружения Самуэлем Ганеманом), чтобы научный мир открыл свой разум серьезной оценке десяткам тысяч имеющихся подтверждений удивительного действия гомеопатии на людей и животных.

Нам всем известен тот факт, что любое живое существо не может уйти от законов термодинамики. В соответствии со вторым из этих законов, вся Вселенная самопроизвольно тяготеет к максимально возможному беспорядку. Только приток свободной энергии в систему может противодействовать этому росту хаоса. Никто не может отрицать наличие дуализма в каждом живом существе, у которого универсальной тенденции к беспорядку (тому, что самопроизвольно случается после смерти самого этого существа) постоянно противодействует внутренняя тенденция к порядку и гармонии в равновесии сил, поддерживающих существо в "живом состоянии".

 

Открытие сложных и удивительных биохимических механизмов жизни заставило людей проверить возможность воздействовать на них, вводя другие молекулы в системы организма, пытаясь изменить пути и управлять "причинами" неправильного функционирования. На самом деле, биохимические механизмы, наблюдаемые нами при разбалансировке системы (например, при сильном жаре) в энергетической системе, которая управляет сама собой уже на протяжении более чем четырех миллиардов лет, это не что иное, как последние шаги наилучшего решения, найденного удивительным и умным механизмом в попытке восстановить порядок в системе, разбалансированной стрессором. Поэтому не следует вмешиваться в эти метаболические действия посредством других химических агентов, потому что они лишь препятствуют механизму защиты в его разумном способе восстановления. Напротив, необходимо помогать возможностям механизма защиты, устраняя "энергетические" причины его ослабления.

 

 

Каждое человеческое существо поражают болезни, острые и хронические, которые взаимосвязаны на протяжении жизни в "континууме единого основания болезней", приводящего к терминальной болезни, которая и отмечает конец жизни.

Вопрос в том, может ли медицина обнаружить способы лечения острых болезней, которые образуют начало дисбаланса, более мягкими средствами, поддерживающими и усиливающими естественную реакцию иммунной системы, а не подавляющими ее сильными химическими препаратами — возможно, непоправимо повреждая ее. Похоже, что механизм защиты как единое целое обладает "высшим разумом", который способен поддерживать оптимальный баланс при любом стрессе. Но если при определенных условиях организм не может сразить и нейтрализовать стрессор пока проблема находится на периферийном уровне, это ставит под угрозу его общее здоровье и переводит защиту на более глубокий уровень, с мобилизацией защитных сил в более глубоком и, следовательно, более важном органе или системе, отмечая таким образом начало хронической дегенеративной болезни.

 

Представленная нами здесь модель возникла после почти пятидесяти лет непосредственных наблюдений за десятками тысяч пациентов.